Расположен этот удивительный городок на плоском нагорье, в паре часов езды от столицы штата Квинсленд — города Брисбена. Дорога между ними проходит, на мой взгляд, большей частью по довольно унылой и пустынной местности. Штат Квинсленд, если вы вдруг ещё об этом не знали, является одним из самых больших штатов Австралии с умеренным субтропическим климатом. Однако Тувумба являет собой редкое исключение. За счёт расположения на горном плато, обеспечивается более прохладная по сравнению с Брисбеном погода, позволяющая чувствовать себя комфортно жителю средней полосы Евразийского континента, привыкшего к нежаркому лету и прохладной весне-осени с нередкими заморозками до минус четырёх… Этим обстоятельством, кстати, широко пользовались обеспеченные граждане Брисбена, включая нескольких губернаторов штата Квинсленд, в ту неторопливую эпоху, когда ещё не было кондиционеров, а основным транспортным средством передвижения был не автомобиль и поезд, а экипаж, запряжённый парой, четвёркой или шестёркой лошадей, в зависимости от достатка и возможностей владельца экипажа.
Причём достаток и возможности самых обеспеченных граждан, к примеру, позволяли им иметь такой экипаж, но при этом не иметь вдоволь продуктов питания. Доходило до такой степени, что и их поварам приходилось напрягать фантазию на тему, «как остатками зерен какао и одним кокосом накормить губернатора крупнейшего на тот момент штата Австралии и всех его гостей». Такая, во всяком случае в музее Тувумбы, нам была озвучена версия появления знаменитых на всю Австралию пирожных «Лемингтон»: продуктов не было, но ели с серебряной посуды, серебряными ножами и вилками пирожные, приготовленные из остатков того, что «наскреб по сусекам» личный повар.
Публика, читавшая описание сего действа на пояснительной табличке в музее, тихо выпадала в осадок крупными хлопьями, вероятно, представляя себя на месте страдальца повара, а, может быть, и самого губернатора(!), у которого закончились продовольственные припасы.
Отдалённость от бурлящих «котлов цивилизации» Брисбена и Голд Коста сразу и однозначно чувствуется в Тувумбе — это провинция. Милая, спокойная Австралийская провинция. Любовно и бережно лелеемая его обитателями, сохранившая своё непередаваемое ощущение времени и иного его течения в этом городке.
Этот провинциальный городок может похвастаться одним из самых великолепных ботанических садов Австралии. С реликтовыми деревьями и цветниками, ухоженными до абсолюта. Мы приехали как раз на праздник цветов, и словно в детство к бабушке домой попали — так разительно были похожи разнообразнейшие цветы, яркими красками пылающие на ухоженных клумбах.
Вот оглядитесь вокруг и скажите, а много ли в стране, где вы живёте, городов, где стоят неохватные деревья? Ну, хоть пара-тройка? Есть ли такие деревья в вашем городе или поблизости? Как всё выпилили-вырубили? В Австралии тоже активно пилили и рубили. Но в Тувумбе сохранилось несколько таких деревьев. Нет, не те, что в ботаническом саду. А те, что возле входа в музей, и другие, возвышающиеся в самых разных местах городка. Те, что стоят в ботаническом саду, впечатляют. Точнее, подозреваю, что это ботанический сад был разбит вокруг них.
Дерево впечатляет до такой степени, что когда я его увидел, я думаю, понял, что ощущают «деревопоклонники» и люди, «обожающие обниматься с деревьями». Каюсь, сам пошёл прижиматься к стволу и лихорадочно ощупывать его руками в экстазе. Причём мысли носились от «вот это да — сколько досок можно получить!», «да ну, нафиг такие деревья рубить, их сохранять надо было и садить ещё и ещё, чтобы жить среди такой красоты» и до «где тут можно семян от этого дерева набрать?!».
Цветы были прекрасны. Публика, в большом количестве гулявшая по дорожкам промеж клумб, умилялась и делала бесчисленное количество фото и видео.
Проезжая тихие улочки, с домами конца позапрошлого века, я уезжал из Тувумбы со смешанным чувством тоски и радости, думая: «А может, ну его? Пошло оно всё к чёртовой бабушке — уеду в Тувумбу и буду разводить цветы, гулять по окрестностям с детьми и собакой, делать деревянные повозки, точь-в-точь как в местном музее, и наслаждаться неспешным ходом времени с флёром девятнадцатого столетия?»